В цепях на Красной площади

О борьбе за выезд и акциях протеста Михоэля Цивина рассказывали «Би-Би-Си» и «Голос Америки». Сегодня по нашей просьбе он вспоминает эти бурные эпизоды из своей жизни.
Михоэль Цивин родился в Петербурге, в ассимилированной еврейской семье. Мама и папа жили в одной квартире с бабушкой по отцовской линии.
Мама, папа, маленький Миша
Бабушка, Ривка Хаим-Лейбовна Гончарова (Цивина), и руководила этой небольшой патриархальной семьей.
Бабушка Ривка Гончарова (Цивина)
Две параллельных жизни
«Еврейское было везде и нигде, – рассказывает Михоэль. – Все знакомые были евреями.
Мама Инна Георгиевна Цивина
Кроме того, в семье чувствовались еврейские устои: если вызывали сантехника, то к нему относились, как к извозчику, называли «голубчик», наливали стакан и стремились решать все вопросы, соответствуя социальному уровню.
Мама Инна Георгиевна Цивина
С другой стороны, была и другая, параллельная жизнь – жизнь обычных советских людей.
Папа Лев Михайлович Цивин
Родным языком бабушки был идиш, но от домашних она это скрывала. Видимо, Холокост и все остальные события двадцатого века научили … (продолжение на сайте Синагоги news.jeps.ru)

читать продолжение